Я верю в Россию…

Книга Н.С. Мельникова «Бураном сожженные»Книга Н.С. Мельникова «Бураном сожженные», страницы которой публиковались в нашей газете, вызвала большой интерес читателей и, как явление неординарное, — различные мнения и оценки.

Ольга Карелина

Одно бесспорно — пример с «Бураном» помогает нам увидеть суть происходящего с Россией, нашим народом, осознать, сколь глубоко вошла «порча» в сознание, если она захватила уже не только политиков и руководителей страны, но и научные умы, научную элиту.

Книга — скорее продукт нравственности, нежели эстетики, она призывает не жевать бездумно факты, а задуматься над судьбой своей страны. Взяться за нее требовало время и та безумная скорость, с которой мы летим в яму…

— Николай Степанович, со времени, к которому обращена книга, прошло 20 лет. Когда и почему у вас возник замысел написать ее?

— В первые годы работы над «Бураном» каскад побед над сговорщиками — «соединенными штатами бюрократов оборонки» не только на конференциях и высоких совещаниях в Кремле, ЦК, МАП и т.д., но и на практике (отработка системы управления на ЛЛ, успешное проведение ГЛИ, подготовка к работе информационно-управляющего поля на Байконуре, проведение двух уникальных послекосмических экспериментов) вселял в нас большие надежды, но, тем не менее, уже во второй половине 1987 года стало ясно, что битву за «Буран» мы проигрываем. В конце 1985 года убрали из оборонки И.С. Силаева и стали выкорчевывать его дух и подходы, а его коллегу Бакланова, носителя иного духа, напротив, возвели на вершину, введя в Политбюро и назначив секретарем ЦК по оборонке. Практически на всех уровнях было сделано все, чтобы творцы с гражданским самосознанием не трепыхались, а «знали свой шесток».

Поэтому для меня не была неожиданностью происшедшая 15 ноября финита-ля-«Буран», свертывание программы и забвение ее истинных творцов. Удручали лишь цинизм, жестокость и лицемерие на «похоронах» нашего любимца тех, кто задумал изначально такой результат и упорно в темную вел к нему.

Шум вокруг умирающего в заточении первенца стал ослабевать, в периодических информационных всплесках по юбилейным датам, в интервью, кинофильмах, воспоминаниях стыдливо обходился главный вопрос: а что же произошло на самом деле в середине ноября 1988 года? Как такой блистательный успех резко превратился в наступившую мертвящую тишину? Я оцениваю это как социальную шизофрению: с одной стороны – успех, с другой – полный крах, конец. Все 15 миллионов участников создания «Бурана», весь народ и страна остались у разбитого корыта, хотя шум и ликование были и награды раздали…

Я не писатель, и не претендую на это, но сказать громко о том, во что я окунулся, чему стал свидетелем, я считал своим долгом. Вот почему, при всем нежелании писать, я взялся за книгу, — чтобы показать, что ничего не произошло сверх задуманного в начале. В это действительно трудно поверить. Но факты — вещь упрямая, особенно при их серьезном осмыслении и вскрытии глубинных причин. Страшно, что нравственное гниение в высших партийных и государственных слоях (это чувствовали многие) проникло и в науку, образование, оборонку, поразив их метастазами эгоизма, корысти, групповщины и коррупции.

— В книге вы, что называется, «не стеснялись в выражениях» в оценках некоторых «светил», авторитетов авиационной науки.

— Возможно, у кого-то вызовут возмущение нелестные, прямые, основанные на фактах оценки оборонного отдела ЦК КПСС, Горбачева, Черненко и носителей высоких наклеек деятелей оборонки, «так много сделавших для страны и оборонки». Сделали много, только весь вопрос, с каким знаком. Ни для кого не секрет, как называли этих и не упомянутых мной людей в кулуарах и на кухнях. Но путь нашептывания и шушуканья втихаря был не для меня во все времена. Зачем тогда было писать книгу? После того, что я видел во время войны мальчишкой, мне бояться нечего. Я стал невольным свидетелем событий, которые никогда не забуду, и всю жизнь буду в долгу перед теми ребятами, защищавшими 23 дня Могилев в июле 1941 года, сковывавшими танковые армады Гудериана и Гота. Они шли под танки с самодельными зажигательными бутылками, спасая Родину, когда ее судьба висела на волоске. Я боюсь только одного — предать память этих ребят, пресмыкаясь перед фальшивыми кумирами, взошедшими на пьедестал ради своей выгоды.

— В каждом человеке есть хорошее и плохое. Столь негативные оценки кажутся слишком категоричными.

— Весь вопрос в том, что доминирует в конкретном человеке, управляет им и господствует в его повседневной жизни и ключевых моментах. Божественное присутствие, вертикальный канал связи с Небом, называемый со-вестью (сопричастностью к вестям неба, пусть и неосознаваемой), в том числе гражданской совестью, или разгул животной природы с ее необузданной страстью безумного потребительства, вытесняющей такие понятия как честь, совесть, ответственность. Я не могу спокойно смотреть, как уничтожают страну, в которой я живу. И выступаю именно с этих позиций, а не как бытописатель. Пока мы прокисаем и совершенствуемся во лжи, наш корабль будет неуклонно идти ко дну.

— Почему судьба «Бурана» кажется вам особенной? Ведь в отечественной авиационной науке и технике есть целый ряд выдающихся созданий с несостоявшейся судьбой: «Буря», Т-4 («Сотка») и т.д.

— «Буран» занимает среди них особое место не только масштабностью, объемом затраченных впустую материальных, интеллектуальных и нравственных ресурсов, но еще и по более существенному признаку. Если по тем объектам работы закрывались соответствующими постановлениями на уровне руководства государства, и они стали жертвой либо волюнтаризма Хрущева, либо соображений деградировавших высших эшелонов власти, то по «Бурану» никакого решения о закрытии программы на государственном уровне не было и до сих пор (!) нет. «Отцы-создатели» этого уникального первенца не просто умертвили его, когда он только заявил о своем рождении. Факты, приведенные в книге, красноречиво и убедительно говорят, что этот чудовищный, кощунственный акт был задуман еще на стадии зачатия, т.е. начального проектирования. Зачем и почему? Да потому, что родить что-то — это еще даже не полдела. Главное и самое трудное, хлопотное и очень тонкое дело — это вырастить и воспитать Воина и Трудягу, каким должен был быть «Буран» в виде пилотируемой авиационно-космической транспортной системы с требуемым уровнем надежности.

Специалисты знают, какая это ответственная работа и сколько усилий она требует. Поводыри оборонной промышленности в сговоре с заказчиками это тоже знали, но они знали еще и другое: с помощью тщательно отработанной системы коллективной безответственности можно избежать этой «неблагодарной» работы, списать отсутствие конечного результата, на который безвозвратно ушли огромные средства, на всевозможные «объективные» обстоятельства. Навешивать лапшу на уши еще большим начальникам с еще большим уровнем некомпетентности было не так сложно — всем известно, какие были начальники государства к моменту фиаско буранной программы и что их больше всего интересовало: междусобойчики, карьера и угодничество перед Западом. Так что можно было пустить пыль в глаза, хватануть награды и втихаря расползтись, оставаясь героями и корифеями в глазах непосвященного народа.

Такой сценарий был обнаружен нами уже в 1980 году, и началась неравная схватка в битве за «Буран» с двумя видами соединенных штатов: Америки и собственных бюрократов-губителей.

Далеко не все, а лишь самые захватывающие эпизоды этой битвы изложены в книге. Следует подчеркнуть, что в буранной эпопее отчетливо высветились три категории людей. Вершители темных дел, бюрократы-технократы не знали иных интересов, кроме личной и групповой выгоды и корысти Им противостоит меньшинство, готовое рисковать своим благополучием, должностью, комфортом ради высоких целей служения делу, Родине, Истине. Среди этого удивляющего меньшинства были люди государственного масштаба и сознания, такие как министр И.С. Силаев, В.С. Гризобудова, замы председателя ВПК В.А. Комиссаров, Н.С. Строев и начальник отдела Э.А. Попов, начальник управления летной службой МАП В.И. Петров, зам. начальника 12-го Главка В.Г. Иванов, академик Б.Н. Петров, начальник ЛИИ В.В. Уткин и еще не мало, но и не так много, как хотелось бы, других замечательных людей. Остальному населению, так называемым «маленьким» людям, внушили: занимайся своим делом, остальное тебя не касается. Среди них много замечательных специалистов, хорошо делающих свою работу. К сожалению, жизнь показывает, что этого крайне не достаточно, ибо подтверждает справедливость некрасовского «поэтом [пилотом, ученым (авт.)] можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Вот эту-то обязанность с честью исполняли герои-летчики-испытатели. Народ должен знать истинных героев, ибо на них всегда держалась Русская земля и воспрянет Россия. Их мужественной жизни и работе посвящена моя книга, недоступная читателям «бескрылым и ползучим».

Да сгинут навеки лихие бесии,

Тугие на ум воплотители мглы!

Россия – мессия! Я верю в Россию

От Райского Света до адской смолы!

1 комментарий для “Я верю в Россию…

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *