В Подмосковье установлен мемориальный знак, посвященный экипажу самолета Ил-112В
Под Кубинкой и на Мемориальном кладбище Минобороны России прошли памятные мероприятия, посвященные экипажу самолета Ил-112В, погибшему год назад при выполнении испытательного полета.
В памятных мероприятиях приняли участие родные и близкие экипажа самолета, летчики пилотажных групп «Русские витязи» и «Стрижи», руководители и сотрудники Объединенной авиастроительной корпорации, Авиационного комплекса им. С.В. Ильюшина, представители Минобороны России и Минпромторга России, Администрации Одинцовского городского округа, сотрудники предприятий и организаций авиационной отрасли.
На открытии мемориального знака, установленного на месте падения самолета, генеральный директор ПАО «ОАК» Юрий Слюсарь подчеркнул: «Важнейшая профессия летчиков-испытателей связана с высоким риском. Трудная и опасная работа этих выдающихся людей на переднем крае авиации двигает отрасль вперед, позволяя создавать все более совершенные и безопасные самолеты. К сожалению, иногда цена этого бывает слишком высокой. В тот день год назад, выполнив свой профессиональный долг до конца, экипаж сделал все возможное, чтобы люди на земле не пострадали. Мы открыли сегодня мемориальный знак в память о наших товарищах, которые навсегда останутся в наших сердцах, в летописи «Ильюшина», в истории авиации!»
Мероприятия продолжились на Мемориальном кладбище МО РФ, на месте захоронения экипажа. Собравшиеся возложили цветы к памятникам испытателей авиационной техники.
За мужество и отвагу, за самоотверженность, проявленные при испытании новых образцов авиационной техники, президент России Владимир Путин посмертно наградил орденами Мужества членов экипажа самолета: шеф-пилота ПАО «Ил», заслуженного летчика-испытателя Николая Дмитриевича Куимова, заслуженного летчика-испытателя Дмитрия Александровича Комарова, бортинженера-испытателя 1-го класса Николая Евгеньевича Хлудеева.
Энергетика полета
Николай Дмитриевич Куимов родился в 1957 году в подмосковном Подольске. Семья была самой обыкновенной, но сложилось так, что он стал летчиком-испытателем.
Он провел большой объем летных испытаний с высокой степенью сложности и повышенной опасности. В общей сложности освоил более 40 типов самолетов.
«Вспомните первый полет Ил-76МД-90А — все радовались, как дети! Но для того, чтобы это событие состоялось, трудились сотни, тысячи специалистов и добились успеха», – вспоминай про первый полет нового модернизированного самолета Николай Куимов.
В ноябре 2015 года в Антарктиде Николай Куимов работал в совместном экипаже с шеф-пилотом ГосНИИ ГА Героем России Рубеном Есаяном. Экипаж успешно выполнил первую посадку на самолете Ил-76ТД-90ВД на ледовый аэродром станции «Новолазаревская» в Антарктиде. Впервые на лед приземлился самолет типа Ил-76, оснащенный двигателями ПС-90А-76.
«Испытания при десантировании грузов, посадка на снег или лед, — это бесценный опыт для любого летчика», – рассказывал Николай Куимов.
Тогда же, впервые с самолета Ил-76ТД-90ВД в Антарктиде было проведено десантирование груза парашютным способом: на один из удаленных труднодоступных антарктических аэродромов на 26-ти парашютных платформах было доставлены 200 бочек топлива со станции Новолазаревская для вертолетов и самолетов малой авиации. Операция проводилась в рамках летно-эксплуатационных испытаний самолета Ил-76ТД-90ВД в Антарктиде.
Николай Куимов непременный участник практически всех показательных выступлений самолетов «Ильюшина» на международных выставках и салонах с 1996 года.
«В 1998 году мы участвовали в показательных выступлениях на Международной аэрокосмической выставке в Берлине (ILA) с Ил-76МФ. В конкурентах у нас был С-17, современнейший самолет по оснащенности. И трудно передать словами ощущения, когда выступали оба самолета, а предпочтения были на нашей стороне!
Мы делали свою игру, свой полет. А для этого надо вложить в полет всю свою энергетику… Когда ты летишь вне инструкции: крены, большие скорости набора высоты, когда ты – продолжение самолета, а он – продолжение тебя. Когда ты натренирован, и чувствуешь себя уверенно. За лучший полет на выставке тогда нам вручили часы в подарок», – вспоминал Николай Куимов.
Просто нужно любить свою работу
Дмитрий Комаров вырос в авиационной семье, всегда был рядом с самолетами и другой жизни себе не представлял. Родился он в Ленинграде, хотя имел все шансы появится на свет в Германии, где тогда служил отец. А детство прошло в Тбилиси.
«Отец свое увлечение авиамоделизмом там не забыл и влился в местный авиамодельный кружок. Весь его костяк работал на Тбилисском авиационном заводе, и это было для них серьезное хобби, предполагавшее ручной труд, усердие и терпение. Рядом всегда крутились пацаны, и я лет с шести стал ходить туда с отцом, мне стало это интересно. В то время весь мир моего отца вращался вокруг меня», – рассказывал Дмитрий Комаров.
Первую модель самолета они делали вместе с отцом. Это был планер, сделанный для своего времени очень просто и технологично. Запускали его в горах, с нитки: нужно было быстро бежать и плавно отпустить планер в небо. В итоге как-то этот самолет в потоке ветра и улетел.
Это были первые шаги в небо. В 9 классе желание ближе познакомиться с авиацией привело Дмитрия Комарова в аэроклуб. «Мне было 15 лет, и меня отказались брать, потому что летать можно было только с 16-ти. Пришлось воспользоваться помощью отца, он молча собрался и поехал к начальнику аэроклуба, полковнику, летчику-истребителю. Не знаю как, но он убедил его взять меня», – рассказывал Дмитрий Комаров.
Сначала в группе было 120 человек, но до полетов дошло всего человек восемь. Тут нужно было серьезно учиться, постигать странные для школьников науки вроде аэродинамики, самолетовождения, изучать конструкцию самолета. Когда подошли к полетам, Дмитрия уже воспринимали серьезно, никто и не вспоминал что ему в тот момент было 15 лет. Тогда и состоялся его первый самостоятельный полет. «Я оказался в самолете один, и это было ни с чем не сравнимое чувство восторга», – делился впечатлениями Дмитрий Комаров.
После школы он вместе с друзьями из аэроклуба подали документы в Качинское училище, которое в свое время закончил и отец. Тогда же случился казус: «Всем им вызов из училища пришел, а мне нет. В военкомате сказали, что отказ связан с плохой кардиограммой. Оказалось, меня перепутали с каким-то инфарктником – грузинские медсестры относились к своей работе довольно легко. Тогда отец забрал дело из военкомата, и мы поехали поступать в училище самостоятельно», – вспоминал Дмитрий Комаров.
По окончании учебы он попадает по распределению в Краснодарское авиационное училище. Там за 6 лет становится командиром звена, преподавал молодым курсантам начальные навыки полета. В подчинении было около 100 человек.
Карьера шла в гору, но Дмитрий всегда знал, что хочет в экспериментальную авиацию. Он и в летчики-инструкторы пошел, чтобы приобрести опыт, который в дальнейшем мог бы пригодиться в испытательской работе.
В это же время в части появилась комиссия, которая набирала кандидатов в отряд космонавтов для МКС. Комарову захотелось лишний раз съездить к родителям в Москву и он поднял руку в ряду желающих. И неожиданно узнал, что попал в программу, а уже через неделю пришел приказ прибыть в Звездный городок.
«Я уже прошел все медицинские и психологические комиссии, когда отец мне сказал: «У нас космонавтов не было и не будет», и в моей жизни появился руководитель летной судьбы «Ильюшина» Станислав Григорьевич Близнюк. Он назначил мне встречу рядом с метро «Аэропорт» и тут же привел к Генриху Васильевичу Новожилову, который предложил работу на «Иле», — рассказывал Дмитрий Комаров.
Школу летчиков-испытателей он заканчивал уже работая на Ильюшинской фирме, здесь же обучаясь азам профессии у настоящих корифеев — Близнюка, Закирова, Куимова, Бутова, Воробьева, Гордина, Лысягина и многих других. Обучением молодого летчика-испытателя занималась вся летная служба.
От тех времен сохранилось много ярких, иногда забавных воспоминаний. На Ил-114 исследовалась скорость удаления дыма из кабины и возможность работы экипажа в условиях задымленности. Комаров не курил, и для него это была каторга — на электрическую плитку насыпалась стопка табака, который тлел, создавала плотную дымовую завесу. «Побочным эффектом было то, что от меня смертельно воняло табаком еще месяц, кожа, волосы — пропитано было все», — рассказывал Дмитрий Комаров.
Одна из первых его больших работ «от и до» — Ил-76ТД-90ВД для авиакомпании Волга-Днепр. Испытания проходили на разных режимах, в самых разных географических местах, полеты были длинные, с перегрузками.
С отцом в один экипаж Комаровых начали ставить практически сразу. У них не было проблем с подчиненностью, авторитет отца был непоколебим. Дмитрий всегда боялся его подвести. «Думаю, спокойствие и уверенность за меня у него появились довольно скоро, может быть в момент испытательного полета 76-го, когда при отказе одного двигателя и сваливании в штопор нам удалось выровнять машину, потеряв всего 300 метров высоты», — рассказывал Дмитрий Комаров.
Обычно звание Героя России дается за определенный подвиг. Так везде, но не у летчиков-испытателей. Эта профессия связана с постоянным риском для жизни и награды здесь даются по совокупности событий. Люди многих профессий тоже каждый день рискует жизнью. Но их опасность — это чья-то обыкновенная халатность, в этом случае риск изначально заложен в профессию. Летчики-испытатели работают для того, чтобы техника была надежной. Отказы оборудования всегда возникают спонтанно, поэтому самое важное и самое сложное — все время быть к этому готовым. Работа летчика-испытателя — ходить по краю, иногда заглядывать, насколько далеко можно за этот край шагнуть.
В армии или в гражданской авиации летчик летает как птица. У испытателей авиационной техники каждый полет нацелен на отработку каких-то задач и сам по себе процесс летания не является для них чем-то уникальным.
«Для того, чтобы говорить на одном языке с разработчиками, нужно постоянно учиться, готовиться к каждому полету индивидуально. Моя задача — объяснить, что произошло в полете и по какой причине. Ведь самолет разрабатывают люди, которые порой не представляют как им управлять, а их разработки очень сильно влияют на то, как самолет поведет себя в небе. Каждый специалист занимается своим участком работы, а мне все это нужно собрать, уметь объяснить, как это выглядит для летчика», — рассказывал Дмитрий Комаров.